Так и работаем)))

[Anna-Kin]

Иногда обычный выезд на редакционное задание превращается в целое приключение!
Итак, поехали мы в гости к одной бабушке. Что из этого вышло, читайте в статье Нелли Чукановой и фотки мои смотрите:

В гости к Марии Дмитриевне Логиновой, жительнице щекинской деревни Наумовка, мы ехали с приключениями. Еще в Туле забили адрес в навигатор и уверенно тронулись в путь. Но добирались долго, петляя по проселочным дорогам, электронный штурман то и дело сбивался и почему-то все время требовал, чтобы мы развернулись налево.
Ехали мы, ехали…
Навигатор зачем-то завел нас в Липки Киреевского района. И вот, наконец, после деревни Иконки он пригласил нас ехать по прямой, объявив, что до пункта назначения осталось семь километров. Мы послушались и… едва не свалились с крутого обрыва в Упу! Дорога просто закончилась, но было видно, что, такая же ровная и гладкая, она идет от противоположного берега реки куда-то в живописную даль. Видимо, к Наумовке, решили мы. Но как туда попасть? Не вплавь же…
Случайно встреченный на абсолютно безлюдном пространстве гражданин посоветовал пройти вдоль реки вниз, до шаткого мосточка, а потом топать в искомую деревеньку через бескрайние поля, но нас такая перспектива тоже не обрадовала. Решили снова довериться навигатору. На этот раз он повел через Советск, и опять мы бесконечно кружили по окрестностям, то и дело попадая в тупики, а наш электронный «сусанин», словно в насмешку, не сокращал, а только прибавлял расстояние. Позднее мы поведали о своих мытарствах местным жителям.
– Да это же Советск, край географии, здесь даже навигаторы сигналы со спутников не ловят! – расхохотались нам в ответ мужики.
И вот мы все же движемся к цели. До нее три километра, два, один… И снова обрыв, и опять внизу плещется чудная полновод­ная Упа! Оправившись от шока, понимаем, что, совершив огромный крюк, теперь мы стоим на другом берегу реки. Ни влево, ни вправо, насколько хватает глаз, никакой переправы… Да где она, эта Наумовка, водой ее, что ли, унесло?

«Наш ответ»
доброй барыне
Да, оказывается, и вправду унесло, только не Упой, а рекой времени… Когда-то, еще при барыне Варваре Наумовой, это был большой поселок Иконские Выселки, после революции здесь организовали колхоз «Наш ответ», а населенный пункт, видимо, в память о доброй барыне назвали Наумовкой. Количество домов в деревне тогда исчислялось десятками, и практически каждая семья была многодетной. Колхоз процветал.
Обо всем этом при долгожданной встрече поведала нам Мария Логинова, коренная, а теперь и единственная постоянная жительница Наумовки.
Она была младшим, пятым, ребенком в семье председателя колхоза Дмитрия Широкова и до сих пор обитает в построенном им доме.
Дмитрий Андреевич воевал в Гражданскую, а когда началась Великая Отечественная война, призыву уже не подлежал, но ушел добровольцем на фронт. Дошел до Кенигсберга и так впечатлился его архитектурой, что, вернувшись в родную деревню весь в орденах и медалях, решил непременно построить высокий дом с островерхой крышей. Так и выросла постройка совершенно нетрадиционной для российской деревни наружности. Получился дом хоть и двухэтажным, но совсем крошечным, жилой площадью не более 12 «квадратов», а люди в нем жили душа в душу.
…В войну Мария оставалась с семьей в родной деревне. Спасаясь от немцев, к ним в старую избу еще человек 12 родни перебралось, и ничего, выжили, в тесноте да не в обиде. Враг обошел Наумовку стороной, и лишь отступая, фашисты от злости спалили один из крайних домов. А в соседних Выселках они побывали.
– Заходит немец в дом и требует: «Матка, сала! Матка, сала!». Ну что делать, нарезали ему сала. Стал он есть, а тут заглядывают в избу наши разведчики из партизанского отряда! Так и положили они фрица с куском сала в руках, – вспоминает Мария Дмитриевна.
После войны она поехала учиться в Ефремов, поступила на естественно-географическое отделение учительского института и за два года получила среднее профессиональное образование, а потом уже окончила Орловский пединститут и стала дипломированным учителем географии. Вышла замуж за шахтера Михаила Логинова, из местных. Жили в любви, уважении и полном достатке. Троих замечательных сыновей вырастили, всем дали высшее образование.
К истокам
Поднакопили супруги денег и за 3,5 тысячи рублей купили себе домик в тульском Заречье, на Заварной: сыновьям пришла пора получать профессии, а мать с отцом не хотели, чтобы ребята мыкались по общежитиям без родительского пригляда. Так они все стали туляками. Мария Дмитриевна устроилась преподавать горячо любимую географию в школу рабочей молодежи №1, более известную как «вечерка на Советской».
Когда старое Заречье принялись ломать-переселять, соседи Логиновых, чтобы ускорить новоселье, взяли и подожгли свою хибару. Пожитки-то они заранее вынесли к родственникам, а у Логиновых, на дом которых перекинулся огонь, так все и сгорело. Но зато им тоже дали две трехкомнатные квартиры в новенькой девятиэтажке.
Правда, прожила там наша героиня недолго. Выйдя на пенсию, решила она вернуться на малую родину. Начало 90-х, время голодное. А у родительского дома – огромный надел плодородной земли, выращивай что хочешь. Завела Мария Дмитриевна двух коров, кур, поросят. Конечно, во всем ей помогали любимые сыночки. Плодами своего труда и жили.
…Навестить Марию Дмитриевну посоветовали соседи-дачники, приезжающие в деревню на лето. Рассказали, что живет в Наумовке необычная бабушка-отшельница – чуть ли не круглый год ходит по улице босая и с ранней весны до глубокой осени купается в реке. Чтобы как-то прокормиться, держит курочек и огород. Невеселая, словом, картина.
– Да какая же я отшельница? Разве я одинока? – изумилась Мария Дмитриевна. – Со мной мои сыновья. Средний по молодости женился и уехал в Киев, а сейчас там работы не стало, вот Володя и вернулся в родные края, работает на Косогорском металлургическом. Михаил и Сергей регулярно навещают, привозят все необходимое. Курочек – да, держу, только толку от них… Молодых лиса перетаскала да хорек передушил, а старые почти не несутся. А босиком пройтись, в реке искупаться – это я люблю. Речка – моя стихия! Я ведь плавать научилась чуть ли не раньше, чем ходить. Вот разболится голова, пройдешься по травке через родительский яблоневый сад до Упы, умоешься чистой прохладной водицей, ополоснешь ноги – и сразу полегчает. У нас и лодки есть, ведь сыновья очень любят порыбачить. Попадаются щуки до 2,7 килограмма весом, карпы, голавли и плотва.
На сыновей Мария Дмитриевна не нарадуется. Вот и пристройку к дому какую отгрохали – с не по-деревенски просторной гостиной и большой кухней, где нашлось место и современному двухкамерному холодильнику, и старому родительскому буфету. Другой раритет мы увидели в сарае – это огромных размеров старый-престарый кованый сундук, в котором, наверное, хранила свое добро еще прабабушка Марии Дмитриевны.
Перед кухонным окном – древняя мосластая яблоня, наполовину сухая. Наверняка она мешала строительству, но срубить дерево у сыновей Логиновой рука не поднялась – «коричной» столько же лет, сколько их матери, яблоню еще дед сажал!
Собираясь снова в путь, мы расспросили Марию Дмитриевну о том, почему крепкая бетонка вдруг обрывается на крутом берегу и неожиданно выныривает на противоположном. Переправа-то где?
– Была, была переправа! – рассмеялась бабушка в ответ. – Но лет 20 назад повадились лихие люди с того берега в нашей деревне скот воровать. И у меня двух бычков со двора свели, и к фермеру нашему не раз наведывались. Разозлились мужики и взорвали дамбу. Потом, правда, пожалели, да поздно…